Подходить к оценке степени достоверности автобиографических источников советского периода необходимо с известной степенью осторожности, так как эти документы писались в период господства непримиримой борьбы с врагами Революции и Советской власти. Наличие в автобиографиях сомнительных или подозрительных фактов могло стоить не только исключением из списков героев Гражданской войны и борцов за власть трудового народа, но и обернуться политическими репрессиями в отношении «написантов», как за «неправильную» политическую позицию, так и за участие в Гражданской войне на стороне врагов страны Советов. Огромное количество граждан Российской империи после Февральской революции, опьяненные внезапно свалившейся на них свободой, с легкостью вступали в различные политические партии, а во время Гражданской войны – воевали по разные стороны линий окопов, или действовали в составе различных повстанческих и партизанских отрядов, порой по нескольку раз переходя из одного стана в другой. Кроме того, в эти годы, многие, под влиянием разнообразных причин, участвовали в казнях, экзекуциях, «экспроприациях» чужого имущества, скрывались от мобилизации, дезиртировали из воинских частей, совершали факты мародерства и насилия. При переходе к мирной жизни или поступая на службу в советские и партийные органы, граждане массово составляли автобиографии, скрывая при этом сомнительные факты своего социального происхождения, неблаговидные или противозаконные деяния, состав в буржуазных партиях или контрреволюционных организациях. Несмотря на все вышесказанное, необходимо учитывать историческую ценность данных источников, а, подвергая сомнению отдельные изложенные в них факты, неправомерно огульно отрицать роль отдельной личности в истории Революций, Гражданских войн и грандиозных социальных преобразований. В данном очерке я попробую проанализировать и оценить достоверность автобиографии одного из участников Гражданской войны, жителя села Никито-Ивдель Верхотурского уезда.

Согласно автобиографии, хранящейся в Ивдельском краеведческом музее, Пьянников Аркадий Григорьевич родился 17 октября 1897 года (по старому стилю) в деревне Преображенка, расположенного в 6 км. от села Никито-Ивдель Всеволодоблагодатской волости Верхотурского уезда Пермской губернии в многодетной семье старателя Преображенского прииска. После окончания двухклассной народной школы в Никито-Ивделе работал на Преображенском и Николаевском золотых приисках. После Февральской революции 1917 года был призван в армию и направлен в расположение 139-го запасного пехотного полка, расположенного в городе Шадринске. После решения об отправке полка на Румынский фронт, солдаты маршевых рот взбунтовались и полк был расформирован. В начале 1918 года А.Г. Пьянников был демобилизован и вернулся домой, где согласно его автобиографии, вступил добровольцем в Никито-Ивдельский отряд Красной гвардии. Вероятно, А.Г. Пьянников имел в виду создание Никито-Ивдельского Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов при участии товарища (заместителя) комиссара по управлению Верхотурского уезда Ушакова 24 марта 1918 года и вооруженного отряда во главе с Иваном Федоровичем Воробьевым, сформированного для обысков, конфискации золота и огнестрельного оружия у И.Г. Пьянникова и братьев Рогалевых. Более поздние упоминания о данном отряде мне не известны, так как, по-видимому, он был либо расформирован, либо не принимал никакого участия в общественной жизни села, в отличие от Лангурско-Екатерининских приисков Зауральского горнопромышленного общества и Всеволодоблагодатского волостного центра. Зинаида Владимировна Рихтер (Дурова), в своей книге «Поход Осевэка», изданного в 1919 году, описывая события лета - начала осени 1918 года на севере Урала, писала, что в окрестностях Ивделя работала изыскательская дорожная партия под руководством штабс-капитана Б.В. Сахарова, которая вместо изыскательских работ занималась контрреволюцией. В Никито-Ивделе были задержаны двое возвращающихся на родину военнопленных подданых Австро-Венгерской монархии, при которых было обнаружено письмо Сахарова о его готовности поддержать белогвардейские части, движущиеся к Екатеринбургу. Перехваченное письмо было переправлено в Надеждинский завод, откуда прибыл отряд Красной гвардии под командованием матроса И.С. Никонова, захватившего в Нижне-Вижайском складе, среди припасов изыскательских партий, 73 винтовки, 2 пулемета и большое количество патронов к ним. В дневниках заведующего геологическими изысканиями Богословского горного округа Е.Д. Стратановича указано, что Б.С. Сахаров и часть изыскательской партии Ю.Н. Кульчицкого были арестованы и переправлены для следствия в Верхотурье. Поисками других изыскателей-контрреволюционеров занимались отряд матроса Сильных из Турьинских рудников и продовольственный комиссар Верхотурского уездного Совета В.С. Мелехин. При этом, З.В. Рихтер ни о каком участии ивдельских красногвардейцев в описываемых событиях не упоминает, прямо указывая, что на этот период времени в Ивделе не было Красной гвардии. Так же, и руководитель «Никито-Ивдельского восстания» П.Н. Арапов на допросах в Екатеринбургском ВЧК показал, что членами его дружины были разоружены сотрудники Никито-Ивдельской лесоохраны, не упоминая ни о каких иных вооруженных отрядах им противостоящих. А.Г. Пьянников в числе других сторонников Советской власти, не успевших скрыться из села, был арестован мятежниками и освобожден из-под ареста через несколько дней отрядом Огородникова, направленным на подавление восстания, составленного из добровольцев Надеждинского и Богословского заводов, Турьинских рудников и Лангурского прииска. Согласно той же автобиографии, после подавления мятежа, А.Г. Пьянников нес службу в отряде Красной гвардии под командованием Зубкова и комиссара Григория Васильевича Медведева.

Уже спустя месяц, север Верхотурского уезда был захвачен белогвардейскими войсками Временного правительства автономной Сибири. 20 октября 1918 года два батальона 15-го Курганского и 19-го Петропавловского полков под началом ротмистра М.М. Манжетного и 3-я рота 16-го Ишимского полка под командованием подпоручика И.С. Шнеура заняли Надеждинский заводской посёлок, Туринские Рудники и Богословский Завод, а 21 октября - села Петропавловское, Всеволод-Благодатское и Никито-Ивдель (АОАСГО Ф.Р-1, Оп.3, Д.46). 2 ноября (20 октября по старому стилю), А.Г. Пьянников был арестован комендантским отрядом поручика Постникова, был бит плетьми и на Покрова (1(14) ноября) отпущен домой. Другие сторонники Советской власти, в том числе председатель Ивдельского Совдепа К.А. Механошин, военный комиссар Г.В. Медведев, председатель Совета К.А. Механошин, красногвардеец А.К. Данилов также были арестованы 20 октября (2 ноября по новомму стилю), но, в отличие от А.К. Пьянникова, отправлены в Верхотурскую тюрьму. К.А. Механошин 8 декабря 1918 года по пути в Верхотурье совершил попытку побега, однако был схвачен и убит. Другие арестованные ивдельчане, в том числе Г.В. Медведев, в феврале 1919 года предприняли попытку побега из тюрьмы, но 23 февраля были пойманы на Красной горке в 25 километрах от Верхотурья и расстреляны на месте. В книге П.П. Иевлева «На уральском севере», изданной в 1966 году в Средне-Уральском книжном издательстве, в главе, посвящённой установлению советской власти в Никито-Ивделе в январе 1918 года, братьям Пьянниковым посвящена лишь пара строк: «Карательный отряд [белых] учинил жестокую расправу над теми, кто поддерживал новые порядки. Член ревкома Г.Г. Пьянников был избит так, что вскоре умер... Трижды арестовывали А.Г. [Аркадия Григорьевича] Пьянникова...». Удивление вызывает, что А.Г. Пьянников, в своей автобиографии, ни словом не упоминает ни своего брата Григория Пьянникова, ни его печальную участь.

7 (20) ноября Аркадий Григорьевич был повторно арестован начальником Ивдельского комендантского отряда Петром Араповым и членами его отряда Василием Шабуниным и Николаем Чудиновым по распоряжению прибывшего в Никито-Ивдель начальника милиции Богословского горного округа подпоручика М. Соловьева, занимавшего до Февральской революции пост полицейского пристава Надеждинского завода и начальника заводской частной стражи. М. Соловьев входил в состав следственной комиссии, подчинявшейся военному коменданту БГЗО, должность которого занимали подпоручик Переверзев, сам М. Соловьёв, корнет Н.Н. Мензелинцев, поручик С.Н. Бухман (АОАСГО. Ф.Р-253, оп.1 д.22). Члены военно-следственных комиссий были наделены чрезвычайными судебными полномочиями для выявления лиц, принадлежавших к руководству РСДРП(б), партии левых эсеров, анархистов и командному составу Красной армии. Они санкционировали проведение обысков, арестов, занимались контрразведывательной деятельностью, выявляли участников большевистского подполья, пресекали саботажи и, как результат, выносили смертные приговоры, подменяя собой органы правосудия. (ЦДООСО. Ф.41, оп.2, д.355). Руководивший арестом А.Г. Пьянникова Петр Никитич Арапов 1892 г.р., уроженец села Никито-Ивдель Верхотурского уезда, руководитель «Никито-Ивдельского восстания» в сентябре 1918 года, начальник «Северного отряда» князя Вяземского и помощник коменданта Богословского горного округа, был арестован 12 января 1920 года и осужден Постановлением коллегии Екатеринбургской Губчека от 1 июля 1921 года «как злостный и неисправимый враг трудящихся, совершивший целый ряд преступлений против рабочих и крестьян, к высшей мере наказания - расстрелу» (УГААОСО. Ф.1, Оп.2, Д.47413, л.44). Согласно показаний жителя Никито-Ивделя Михаила Алексеевича Мальцева, проходившего свидетелем по этому делу. в сентябре 1918 года П.Н. Арапов организовал в Никито-Ивделе небольшой отряд, выступивший против Советской власти. Подчинённые Арапова во время мятежа 27 сентября 1918 г. разоружили лесную охрану и забрали винтовки, а по приходу белых в посёлок Арапов добровольно пошёл к ним на службу и был назначен на должность начальника Северного отряда и контрразведки. Сам П.Н. Арапов, в ходе ведения следствия, свое участие в карательных операциях против сторонников Советской власти всячески отрицал: «Я много спас людей от расстрела карательных отрядов Романовского и Постникова. Сам я никого не расстреливали и не убивал, за исключением только одного начальника красноармейского отряда, и то во время боя. И всё-таки на меня наговорили, что я расстреливал людей. Мной был спасён от расстрела помощник комиссара Ворошилов Александр, который участвовал ранее в расстреле техника Беломорской железной дороги Копиловского. Я же спас члена следственной комиссии (ЧК) Анатолия Александровича Мехоношина и много других…» (Там же. Л. 5, об.). Кроме показаний самого Арапова, в уголовно-следственном деле хранится письмо 234-х жителей Никито-Ивделя от 19 января 1920 года, в котором утверждалось: «…Мы, граждане Ивделя, всем обществом поручаемся, что Арапов П.Н. участвовал в восстании 1918 г. по просьбе общества. Выступление общества было не против Советской власти, а против наезжавших в Ивдель разных уполномоченных и красноармейцев из отряда приезжих, которые отбирали у населения молоко, яйца, масло и часть одежды, чем и возмутили население, которое решило лучше пропасть с оружием в руках, чем терпеть подобное насилие. Арапов же был начальником отряда по просьбе общества. За время существования белой власти Арапов, бывший первое время начальником местной охраны, пользуясь своим положением, ходатайствовал перед комендантами карательного отряда пощадить жизнь обвиняемых ивдельцев, которых Арапов спас от расстрела от трёх до пяти человек, а также чуть ли не половину ивдельцев от наказания плетьми. Бывши начальником комендантской роты в Надеждинске, Арапов не произвёл ни одного расстрела и ни одной экзекуции…» (Там же. л.103, об.). Надо полагать, что данный документ был составлен братом П.Н. Арапова, Адрианом Никитичечем Араповым и другими Никито-Ивдельскими «повстанцами», а среди подписантов письма - большинство составляло членов их семей. К тому же, необходимо учитывать, что к этому времени Гражданская война еще не была завершена, значительная часть «притерпевших» от белогвардейских карателей, в том числе А.Г. Пьянников, сражались на ее фронтах, кто-то погиб, кто-то, как Петр Вахонин, подглядывал за происходящими событиями из-за ворот собственных домов, а кто-то по-прежнему надеялся на поражение большевиков и на возврат прежних порядков, при которых можно было наживать капиталы на золотодобыче, грабительской торговле с инородцами и тешиться своей властью над голытьбой. Другой участник ареста А.Г. Пьянникова - Чудинов Николай Иванович 1890 г.р. уроженец села Никито-Ивдель Верхотурского уезда, русский, горнорабочий Преображенского прииска Северо-Заозерского приискового управления, был арестован 6 августа 1937 года, осужден 9 сентября 1937 года к высшей мере наказания и расстрелян 13 сентября 1937 года. Сведений о Василии Шабунине в базах данных лиц, репрессированных по политическим мотивам, я не нашел, хотя в списках ивдельчан, арестованных в августе-октябре 1937 года по делу белогвардейской организации «Уральского штаба восстания», указаны Шабунин Петр Александрович 1897 г.р., уроженец села Никито-Ивдель Верхотурского уезда, русский, старатель прииска им. Серебровского Ивдельского района Свердловской области, арестованный 7 августа 1937 года и осужденный 8 сентября 1937 года к ВМН, а также Шабунин Александр Петрович 1888 г.р., уроженец села Никито-Ивдель Верхотурского уезда, русский, заготовщик сырья конторы «Заготпушнина» в селе Ивдель Свердловской области, арестованный 23 октября 1937 года и осужденный 13 ноября 1937 года к заключению в исправительно-трудовых лагерях НКВД сроком на 10 лет.

Согласно автобиографии А.Г. Пьянникова, под арестом он находился до приезда в Никито-Ивдель коменданта поселка Новая Ляля и Николае-Павдинского горного округа князя Вяземского, направлявшегося во главе отряда «Северной экспедиции», собранного из солдат местных комендантских подразделений (Новой Ляли, Надеждинского и Богословского заводов, Турьинских рудников и села Петропавловского), усиленного ротой чехословаков в 134-х штыков, выполняя приказ Н.Н. Казагранди по «очищению района Северного Верхотурья от банд красных» и охраны Сибиряковского тракта. Аркадия Григорьевича выпустили на свободу «благодаря слезам матери и ползанья на коленях перед богатым дядюшкой купцом Пьянниковым Иваном Егоровичем, просив заступиться за большого молодого дурня», предварительно хорошенько его избив. В данном отрывке автобиографии А.Г. Пьянникова раскрывается степень его родства с ивдельским золотопромышленником Иваном Пьянниковым, считавшегося ранее родным братом Аркадия Григорьевича, так как в книге Н.П. Барбота де Марни «Урал и его богатство» 1910 года издания и «Трудах ХІІІ-го местного Съезда золото и платинопромышленников Пермской губернии, бывшего в городе Екатеринбурге 28-30 декабря 1913 года», владельцем в Северо-Верхотурском горном округе золотых приисков Гавриловского, Васильевского, Федоровского и Петровского указан именно Пьянников Иван Григорьевич. Согласно архива ивдельского краеведа А.Д. Губина, И.Г. Пьянников упоминается в протоколе заседания Никито-Ивдельского Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов при участии товарища (заместителя) комиссара по управлению Верхотурского уезда Ушакова, состоящегося 24 марта 1918 года. В ходе собрания было «внесено заявление тов. И.А. Терехиным о скупке золота частными лицами, в особенности И.Г. Пьянниковым. ПОСТАНОВИЛИ: обсудив настоящее заявление, пришли к такому заключению: командировать одного из членов Совета совместно с тов. ...Ушаковым для выяснения такового заявления, если окажется у Пьянникова золото в каком бы то ни было количестве. То таковое конфисковать». Таким образом, у Ивана Пьянникова, братьев Рогалевых и у других ивдельских купцов и золотопромышленников, чьи прииски и торговые лавки были национализированы, имелись имущественные претензии к Советской власти и повод к классовой ненависти к ее сторонникам. В начале декабря 1918 года, отряд князя Вяземского, присоединив к себе Никито-Ивдельскую комендантскую команду П.Н. Арапова в количестве 27 человек, направился через деревню Бурмантову к Ляпинской пристани (Саранпауль), расположенную на реке Северная Сосьва. При этом, князь В.А. Вяземский произвел в Никито-Ивделе частичную мобилизацию в свой отряд, под которую попал брат Аркадия Григорьевича, Павел Пьянников, следующий «за ним годами». Не исключено, что и И.Г. Пьянников составе комендантского отряда П.Н. Арапова принял участие в экспедиции князя Вяземского на Ляпинские пристани и Усть-Щугор, а летом 1919 года бежал в Сибирь с отступающей армией Колчака.

На освобожденного из-под ареста А.Г. Пьянникова наложили наказание в виде обязанности распиловки и колки дров «для богатых ивдельчан и белых командиров», а так как, по состоянию своего здоровья, он не мог выполнять работы, заготовкой дров занимались его родители и младшие братья подросткового возраста. В начале 1919 года, отлежавшись и набравшись сил, Аркадий Григорьевич, через Шайтанский мост и прииск Николаевский бежал в Надеждинский завод, вероятно, через Даньшу и Самский рудник, так как в Турьинских рудниках и Богословском заводе сторонников Советской власти активно «отлавливали» комендантские команды Постникова и Романовского. В Надеждинском заводе А.Г. Пьянников встретил таких же как и он «репрессированных» белой властью и, вместе с ними, решил пробираться в сторону Красной армии. После долгих и опасных скитаний, беглецы достигли Сарапульского уезда, где Аркадий Григорьевич вступил добровольцем в состав 28-й «Железной» дивизии 2-1 армии РККА под командованием Владимира Мартиновича Азина, участвовал в боях с Колчаковской армии в ходе освобождения Урала, в ходе советско-польской войны был ранен под станцией Барановичи, а после излечения в московском госпитале, в составе 1-й Конной армии С.М. Буденного участвовал в ликвидации банд Нестора Махно. В 1921 году, после окончания курсов продовольственных работников, возглавлял продотряды Екатеринославского и Криворожского продкомов, а после ликвидации продотрядов – направлен для прохождения службы в войска ОГПУ на Монгольскую границу в составе 7-го отдельного кавалерийского дивизиона (позднее – 17-го отдельного кавалерийского эскадрона), дислоцированного в станице Желтуринская Торейской волости Селенгинского уезда. Согласно удостоверения № 602/60 от 29 июля 1924 года, красноармеец 17-го отдельного пограничного эскадрона войск ГПУ Пьянников Аркадий Григорьевич был уволен в бессрочный отпуск согласно Приказа РВ СССР, как призванный в РККА в 1919 году с выдачей продовольственного свидетельства № 348. Е.В. Андреев в книге «Русские в краю вогулов», вероятно, на основании работ А.Д. Губина, указывал, что Аркадий Григорьевич Пьянников служил в селе Никито-Ивдель «горным милиционером». Сопровождал намытое золото с приисков, пережил три нападения, но однажды драгметалл не сумел уберечь. За это был осужден и вернулся домой в 1939 году. Его жена, Пьянникова (Коровина) Антонида Ильинична, в 1925 году работала счетоводом на прииске Сольва, а позже – в аппарате Ивдельского райисполкома. Тесть, Коровин Илья Петрович 1871 г.р., уроженец Касибской волости Соликамского уезда, многие годы работал на Сольвинском прииске, принадлежащем купцам-золотопромышленникам Бурдаковым, а с 1916 года – Зауральскому горнопромышленному обществу. В период белой оккупации севера Урала, И.П. Коровин скрывался у знакомых в Тренькиной деревне. На 1920 год он являлся членом Ивдельского отделения Екатеринбургского губернского отдела Всероссийского Союза охотников. На четвертом съезде сельских советов Всеволодоблагодатской волости, проходившем 5-7 октября 1920 года, был избран в президиум съезда и в члены волисполкома, а на Ивдельской партконференции 12 марта 1925 года - был избран в состав Ивдельского райкома РКП(б). 15 февраля 1937 года Ивдельским райотделом милиции на имя И.П. Коровина был выдан паспорт ДДБ № 138984. На момент выдачи паспорта И.П. Коровин являлся пенсионером. Сын Аркадия Григорьевича, Пьянников Юрий Аркадьевич 1927 г.р., с 25 октября 1944 года по апрель 1951 года проходил службу в составе 62-го зенитно-артиллерийского полка береговой охраны Черноморского флота.