Как говаривал Йохан Хёйзинга, для примитивного сознания все, что может быть поименовано, тотчас же обретает существование – будь то свойства, понятия или иные вещи. Одновременно с обретением осуществления, многие понятия обретают и духовный характер символов веры, вроде «это и так все знают», «не городите чушь, а изучайте матчасть», «спорить с авторитетами будите?». Так, на просторах Интернета, да и в околонаучном сообществе, уже много лет плодятся и множатся теории и гипотезы о причинах гибели Игоря Дятлова и его товарищей. Перечислять выводы и предположения всех этих расследований нет желания, да и бессмысленно, так как они объединяют все гипотетические, в основном фантастические, варианты смерти группы туристов. Являясь, по словам модератора одной из групп «дятловедов», «типичным энтузиастом местного производства стратегических пуговиц для кальсон», ничтоже не сумняшися, и без притязаний на статус члена Ордена имени М. Хайдегерра («Просто правильное ещё не есть истина»), попробую добавить в их бочку горького мёда свою ложку теоретического бреда с краеведческой приправой…

Зинаида Владимировна Рихтер (Дурова), в своей книге «Поход Осевэка», изданного в 1919 году, описывая события лета - начала осени 1918 года на севере Урала, указывала, что летом 1918 года в селе Никито-Ивдель были задержаны двое возвращающихся домой военнопленных австрийца, при которых было обнаружено письмо техника проектируемой Обь-Беломорской железной дороги штабс-капитана Б.В. Сахарова. При этом, в штатах изыскательской партии военнопленные не числились. Упомянутые З.В. Рихтер военнопленные, волею судьбы оказавшиеся на севере Урала, скорее всего, работали в частной изыскательской партии, занимавшейся по заказу В.М. Ишменецкого поиском золота и платины по правым притокам реки Лозьвы – Тошемке и Вижаю (ГАСО. Ф.24, Оп.20, Д.2829, л.2-6).

Передача четырех военнопленных частному золотопромышленнику В.М. Ищменецкому, была явлением исключительным, в нарушение Правил об отпуске военнопленных для работ в частных промышленных предприятиях (Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1915. 29 мая. № 150) и Положения Совета Министров, от 1 июля 1915 года, регламентирующих предоставление военнопленных учреждениям и предприятиям Горного ведомства через штабы военных округов с уведомлением местного Губернатора (ГАСО. Ф.24, Оп.20, Д.3174, л.80). Однако, данное решение могло быть реализовано при посредничестве компаньона В.М. Ишменецкого по Горнопромышленному товариществу, Владимира Петровича Аничкова, который, помимо должности управляющего Уральским отделением Волжско-Камского коммерческого банка, и директора-распорядителя Алапаевского горного округа, после Февральской революции, входил в состав Екатеринбургский Комитета общественной безопасности и имел возможность удовлетворять свои «незначительные» просьбы, в том числе и в получении наряда на военнопленных в канцелярии военного коменданта Екатеринбурга. Пользуясь наступившим хаосом государственного управления, компаньоны решили вложиться в золотоплатиновый промысел на севере Верхотурского уезда под вывеской «Горнопромышленного товарищества В.П. Аничков и В.М. Ишменецкий», больше напоминающего знаменитую контору «Рога и Копыта» из романа Ильфа и Петрова. При этом, большая часть золота промышленники намеревались складывать «в кубышку», оформляя фиктивные документы на сдачу драгоценного металла на аффинажный завод акционерного Общества «Николае-Павдинский горный Округ», управляющим которого, после отъезда П.С. Рюмина, являлся близкий знакомый Аничкова, Федор Георгиевич Бехли. Сам Владимир Петрович, после прихода к власти большевиков и национализации банков, был ненадолго арестован, а, после освобождения, и до захвата Урала белыми войсками, пережидал «смутные времена» на даче В.М. Ишменецкого.

В своей книге «Екатеринбург-Владивосток (1917-1922)», Владимир Петрович Аничков в ироничной форме вспоминал свой курьезный опыт в области золотодобычи: «Купив около пуда золота и заложив его в банке, я решил, не лучше ли на случай объявления монополии начать скупать прииски. С этой целью я сошёлся с местным небольшим золотопромышленником Владимиром Михайловичем Имшенецким, который только что продал свои платиновые прииски. Эти прииски, идя вдоль Урала на север, были расположены друг от друга приблизительно на шестьдесят вёрст. Имшенецкий и я решили послать разведочную партию на реки Тошемка и Вижай, свободные от заявок. Партия привезла пробы платины и золота, и мы сделали около ста заявок на каждые пять вёрст, надеясь в конце войны либо перепродать прииски, либо начать их эксплуатацию… «Человек предполагает, а Бог располагает», - говорит русская пословица. Правота поговорки была подтверждена в грозные времена революции… Все прииски тоже были отобраны, и у меня осталось на руках около тридцати фунтов золота, зарытого в уральских лесах…».

Упомянутый в мемуарах Аничкова золотопромышленник Владимир Михайлович Ишменецкий являлся выходцем из провинциального дворянства средней руки с неустойчивыми моральными принципами, порожденными «неряшливостью воспитания и цыганского склада семьи, в которой он вырос и воспитался». Его отец, окончивший Казанский университет, много лет провел на государственной службе, а, выйдя в отставку по семейным делам из Министерства путей сообщения в чине надворного советника, остаток своих лет провел в своем имении в Сарапульском уезде Вятской губернии. Младший Ишменецкий, поступив на военную службу, большую часть своего досуга посвящал артисткам оперетты и купеческим дочерям. В 1884 году, поручик роты Петербургской крепостной артиллерии В.М. Ишменецкий бросил свою невесту - купеческую дочь Елену Ивановну Ковылину, за которой не давали какого-либо приданного, и женится на дочери купца Серебрякова. Сразу после свадьбы он получил полную доверенность на управление домом жены, а ещё месяцем позже заполучил от нее завещание с отказом в его пользу этого же дома и всего имущества, принадлежавшего Серебряковой (Имшенецкой), на случай ее смерти. Через несколько месяцев после свадьбы, катаясь с молодой женой на лодке по Неве, Владимир Михайлович «умудрился» опрокинуть лодку и утопить супругу, а, после благополучного разрешившегося разбирательства в Санкт-Петербургском военно-окружном суде дела «о злостном утоплении Марии Ивановны Ишменецкой (Серебряковой) с целью завладения имуществом», сочетался браком с прежде брошенной Е.И. Ковылину. Выйдя в отставку и не имея перспектив устроиться на хорошее место по гражданскому ведомству, В.М. Ишменецкий перебирается на жительство в Екатеринбург, где его старший брат, отставной начальник мастерской санкт-петербургского арсенала, с 1987 года занимал должность председателя правления и директора-распорядителя акционерного общества «Уралит», занимавшегося разработкой асбестовых рудников, а 19 марта 1899 года временный купец 2-й гильдии А.М. Ишменецкий, совместно с купцом Шпенеманом, основал «Верхотурское платинопромышленное Общество».

Владимир Михайлович Ишменецкий, прибыв на Урал, вошел компаньоном в товарищество «А.М. Ишменецкий и К», от имени которого братья скупали и перепродавали асбестовые, а с 1901 года и золотые, рудники в районе Баженовского месторождения по реке Пышме. С 5 октября 1903 года «Верхотурское платинопромышленное товарищество» начало разрабатывать золотые и платиновые прииски на территории Северо-Верхотурского горного округа с приисковой конторой в Богословском заводе. Барбот де Марни в книге «Урал и его богатства» 1910 года издания сообщал, что Товарищество владело приисками Гоголевским, Жуковским, Некрасовским, Потехинским и прирезкой к наделу. В 1907 году было добыто 4 ф. 2 зол. 69 доли золота и 26 ф. 63 доли платины, а в 1908 году прииски не работали. Руководил делами компании В.М. Ишменецкий, который приобрел в Екатеринбурге у купеческой вдовы А.Н. Клушиной двухэтажный каменный дом на углу улицы Колобовской и Главного проспекта (ныне дом № 38 по ул. Ленина). Верхний этаж особняка заняли меблированные комнаты гостиницы «Пале-Рояль», а внизу размещались чайный «Китайский магазин», «Детский мир», «Немецкая колбасная» и книжный магазин О.И. Куренщиковой. Имеются сведения, что В.М. Имшенецкому принадлежало несколько приисков в Вагранской лесной казенной даче, оформленных на его имя, а также на жену и любовницу. Некоторые прииски В.М. Ишменецкий разрабатывал в компании купца Шпенемана и инженера-технолога Э.Р. Сен-Галли. Кроме того, гостиница «Пале-Рояль» приносила В.М. Ишменецкому прибыль 6000 рублей золотом в год. 13 октября 1912 года по старому стилю он открыл в помещении бывшего варьете своего особняка электротеатр «Художественный». Регулярно принимал участие в губернских Съездах золото и платинопромышленников, занимал выборные должности в комитетах Съезда и его Ревизионных комиссий. В 1919 году, бежав с отступающей белой армией на восток, В.М. Имшенецкий прихватил с собой скрытый от сдачи в казну золотой слиток весом в 20 фунтов (восьми с половиной килограмм), а во время проживания в Харбине – содержал казино с пафосным названием «Международный клуб». В 1923 году он перебрался в Сан-Франциско, где и умер 26 октября 1942 года, ни дня не проработав в эмиграции.

Владимир Петрович Аничков, после занятия Екатеринбурга войсками Временного правительства автономной Сибири, успел поработать в составе его Министерства финансов, сохранив свою должность и при адмирале Колчаке. В 1919 году семья Аничковых, вместе с остатками Белой армии, эвакуировалась из Екатеринбурга в Владивосток, а позже – через Шанхай в США. В 1932 году Аничковы обосновались В Сан-Франциско, где Владимир Петрович открыл книжный магазин «Русская книга». Являлся членом Русского клуба, основал в Калифорнии литературное общество «Труженики пера». Написал книгу воспоминаний «Екатеринбург - Владивосток (1917-1922)». Скончался 2 мая 1939 года и был похоронен на сербском кладбище Сан-Франциско.

Упоминание В.П.Аничкова о тридцати фунтов золота (около 12 килограммов по русской системе мер и весов, 13 килограммов – по английской), зарытого в уральских лесах, несомненно, не могли не будоражить воображение авантюристов и кладоискателей. Его мемуары, впервые опубликованные в издательстве «Trajectory Incorporated» в 1934 году за рубежом, в России были изданы только в 1998 году. Конечно, в среде культурной и технической интеллигенции, эмигрантская литература распространялась в виде нелегально ввезенных и их растиражированных экземпляров (так называемого «самиздата»). Однако, сомнительно, что какой-то, сомневающийся в «руководящей роли партии и ее единственно правильном курсе» интеллигент с фигой в кармане, прочитав мемуары В.П. Аничкова в их ротапринтном или машинописном варианте, мог воспламениться идеей поиска золотого клада в уральской тайге, по берегам Вижая и Тошемки.

Зато В.П. Аничков и В.М. Ишменецкий были знакомы с Иосифом Иосифовичем Тибо-Бриньолем, бывшим управляющим Невьянским горным округом, Полевского завода и Уральской золотосплавочной лаборатории. В 1911-1916 годах он управлял асбестовыми рудниками «Муханова и Ко», являлся членом правления машиностроительного завода Ф.Е. Ятеса, принимал участие в съездах золото и платинопромышленников Пермской губернии и съездах горнопромышленников Урала, избирался в члены Совета Съездов горнопромышленников Урала, а с 1916 года – состоял начальником одной из комиссий Уральского военно-промышленного комитета. Сын Иосифа Иосифовича, горный инженер Владимир Иосифович Тибо-Бриньоль, во время Империалистической войны работал помощником заведующего рудниками Ревдинских заводов коллежского асессора Г.П. Солодовникова, оставшись после национализации предприятия большевиками без работы, а в 1919 году, по пути в эмиграцию, застрял в Ново-Николаевске и был вынужден сотрудничать с Советской властью. Аничков, среди нанятых им и В.М. Ишменецким технических специалистов упоминает лишь инженера Горяинова, занимавшегося разведкой месторождений асбеста в верховьях реки Лозьвы. А вот фамилии начальников изыскательских партий, проводивших разведку на золото и платину, он не указал, что позволяет на этот счет строить различные предположения. В том числе и вопросы: не возглавлял ли безработный инженер В.И. Тибо-Бриньоль одну из золотоискательских партий Аничкова и Ишменецкого в 1918 году? И что, кроме «тумана и запаха тайги», влекло на север Николая Владимировича Тибо-Бриньоля, члена печально известной группы туристов Игоря Дятлова?